Неточные совпадения
Поверяя богу в
теплой молитве свои чувства, она искала и находила утешение; но иногда, в минуты слабости, которым мы все подвержены, когда лучшее утешение для человека доставляют слезы и участие живого существа, она клала себе на
постель свою собачонку моську (которая лизала ее руки, уставив на нее свои желтые глаза), говорила с ней и тихо плакала, лаская ее. Когда моська начинала жалобно выть, она старалась успокоить ее и говорила: «Полно, я и без тебя знаю, что скоро умру».
Накануне погребения, после обеда, мне захотелось спать, и я пошел в комнату Натальи Савишны, рассчитывая поместиться на ее
постели, на мягком пуховике, под
теплым стеганым одеялом. Когда я вошел, Наталья Савишна лежала на своей
постели и, должно быть, спала; услыхав шум моих шагов, она приподнялась, откинула шерстяной платок, которым от мух была покрыта ее голова, и, поправляя чепец, уселась на край кровати.
Там, среди других, была Анюта, светловолосая, мягкая и
теплая, точно парное молоко. Серенькие ее глаза улыбались детски ласково и робко, и эта улыбка странно не совпадала с ее профессиональной опытностью. Очень забавная девица. В одну из ночей она, лежа с ним в
постели, попросила...
Самгин вспомнил, что она не первая говорит эти слова, Варвара тоже говорила нечто в этом роде. Он лежал в
постели, а Дуняша, полураздетая, склонилась над ним, гладя лоб и щеки его легкой,
теплой ладонью. В квадрате верхнего стекла окна светилось стертое лицо луны, — желтая кисточка огня свечи на столе как будто замерзла.
Она легла в
постель, почти машинально, как будто не понимая, что делает. Василиса раздела ее, обложила
теплыми салфетками, вытерла ей руки и ноги спиртом и, наконец, заставила проглотить рюмку
теплого вина. Доктор велел ее не беспокоить, оставить спать и потом дать лекарство, которое прописал.
Я как был в
теплом пальто, так и влез на хозяйскую
постель и лег в уголок, оставляя место кому-нибудь из товарищей, поехавших на транспорт.
Вера Павловна, проснувшись, долго нежится в
постели; она любит нежиться, и немножко будто дремлет, и не дремлет, а думает, что надобно сделать; и так полежит, не дремлет, и не думает — нет, думает: «как
тепло, мягко, хорошо, славно нежиться поутру»; так и нежится, пока из нейтральной комнаты, — нет, надобно сказать: одной из нейтральных комнат, теперь уже две их, ведь это уже четвертый год замужества, — муж, то есть «миленький», говорит: «Верочка, проснулась?» — «Да, миленький».
Ольга Порфирьевна уже скончалась, но ее еще не успели снять с
постели. Миниатюрная головка ее, сморщенная, с обострившимися чертами лица, с закрытыми глазами, беспомощно высовывалась из-под груды всякого тряпья, наваленного ради
тепла; у изголовья, на стуле, стоял непочатый стакан малинового настоя. В углу, у образов, священник, в ветхой рясе, служил панихиду.
И вдруг я проснулся. Начинало светать. Это было ранней весной, снег еще не весь стаял, погода стояла пасмурная, слякотная, похожая более на осень. В окна тускло, почти враждебно глядели мутные сумерки; освоившись с ними, я разглядел
постель Бродского. На ней никого не было. Не было также и чемодана, который мы вчера укладывали с ним вместе. А в груди у меня стояло что-то
теплое от недавнего счастливого сна. И контраст этого сна сразу подчеркнул для меня все значение моей потери.
На руках у нее кандалы; на нарах одна только шубейка из серой овчины, которая служит ей и
теплою одеждой и
постелью.
Теперешний агроном ездит по отличным дорогам; даже в самых бедных селениях есть надзирательские, или так называемые станки, где всегда можно найти
теплое помещение, самовар и
постель.
Доктор урезонил Лизавету Егоровну: ее привели в
теплую комнатку конторщика, напоили горячим чаем с вином, птичница вытерла ее спиртом и уложила на конторщикову
постель, покрытую чистою простынею.
Ландсман погладил его по головке, а жена ландсмана напоила его
теплым вином и уложила в
постель своего мужа.
Постели гостям были приготовлены в гостиной. Та же горничная Маша, не снявшая еще мужского костюма, оправляла их. Вихров улегся на мягчайший пуховик и оделся
теплым, но легоньким шелковым одеялом.
И ветер бушевал среди ненастья, качая верхушки деревьев, стуча ставнями и напевая мне в моей
постели о десятках людей, лишенных
тепла и приюта.
Он отвёл её в свою горницу и, когда она легла на
постель, заведя глаза под лоб, уныло отошёл от неё, отодвинутый знакомым ему, солоноватым
тёплым запахом, — так пахло от избитого Савки.
Он чётко помнит, что, когда лежал в
постели, ослабев от поцелуев и стыда, но полный гордой радости, над ним склонялось розовое, утреннее лицо женщины, она улыбалась и плакала, её слёзы
тепло падали на лицо ему, вливаясь в его глаза, он чувствовал их солёный вкус на губах и слышал её шёпот — странные слова, напоминавшие молитву...
— Люблю я тихой зимней ночью одна быть; запрёшь дверь наглухо, в горнице — темно, только лампадка чуть брезжит, а в
постели тепло, как в парном молоке; лежишь и слушаешь всем телом: тихо-тихо, только мороз о стену бьёт!
Для первого раза Гордей Евстратыч устроил Маркушке
постель, послал
теплое меховое одеяло, белье, разного харчу, сальных свеч и т. д.
И он стал говорить о медицине то, что о ней обыкновенно говорят, похвалил гигиену и сказал, что ему давно хочется устроить в Москве ночлежный дом и что у него даже уже есть смета. По его плану рабочий, приходя вечером в ночлежный дом, за пять-шесть копеек должен получать порцию горячих щей с хлебом,
теплую, сухую
постель с одеялом и место для просушки платья и обуви.
Спокойствие, тишина, простор,
тепло, настоящий письменный стол, собственные
постели, домашняя кухня, пироги…
Кажется, на первый раз довольно, да ведь пора уж и баиньки. Ехали-ехали трое суток, не останавливаясь, — авось заслужили!"Господа дворники! спать-то допускается?" — Помилуйте, вашескородие, сколько угодно! — Вот и прекрасно. В
теплой комнате, да свежее сухое белье — вот она роскошь-то! Как лег в
постель — сразу качать начало. Покачало-покачало — и вдруг словно; в воду канул.
Вечером в этот день Даша в первый раз была одна. В первый раз за все время Долинский оставил ее одну надолго. Он куда-то совершенно незаметно вышел из дома тотчас после обеда и запропастился. Спустился вечер и угас вечер, и темная,
теплая и благоуханная ночь настала, и в воздухе запахло спящими розами, а Долинский все не возвращался. Дору это, впрочем, по-видимому, совсем не беспокоило, она проходила часов до двенадцати по цветнику, в котором стоял домик, и потом пришла к себе и легла в
постель.
Елена легла в
постель, напилась
теплого чая — ничего не помогало: озноб продолжался, и к вечеру сделался жар.
Истомин подошел к двери Маниной комнаты и остановился. Дверь была отворена и позволяла видеть всю внутренность покоя. Комната была в своем обыкновенном порядке: все было в ней безукоризненно чисто, и заходившее солнце
тепло освещало ее сквозь опущенные белые шторы. Маня, в белом пеньюаре, с очень коротко остриженными волосами на голове, сидела на своей
постели и смотрела себе на руки.
Обогрела у
теплой печки руки, поправила ночник, что горел на лежанке,
постлала свой войлочек, помолилась перед образником богу, стала у Машиной кроватки на колена и смотрит ей в лицо.
При самой
постели тяжко больного Бенни эта московская баба Прасковья дралась с социалистами, отнимая у одного прежнего сожителя Бенни последнюю
теплую вещь, которою она одевала стывшие ноги больного и которую те сняли и хотели реализовать…
— Подожди, подожди, красавица! — восклицает он со смехом. — Куда так скоро? Ты провела тайком ночь в
постели у своего любезного и еще
тепла от его объятий, а мы продрогли от ночной сырости. Будет справедливо, если ты немножко посидишь с нами.
Он часто даже засыпал между
теплыми шершавыми полотенцами, прежде чем мисс Бликс успевала уложить его в
постель, обтянутую вокруг сеткой и завешенную кисейным пологом с голубым бантом на маковке.
Та, улыбнувшись, прыгнула в
постель и начала укутываться в
теплое одеяло.
Послали за извозчиком. Надя, уже в шляпе и пальто, пошла наверх, чтобы еще раз взглянуть на мать, на все свое; она постояла в своей комнате около
постели, еще
теплой, осмотрелась, потом пошла тихо к матери. Нина Ивановна спала, в комнате было тихо. Надя поцеловала мать и поправила ей волосы, постояла минуты две… Потом не спеша вернулась вниз.
Надя пошла наверх и увидела ту же
постель, те же окна с белыми, наивными занавесками, а в окнах тот же сад, залитый солнцем, веселый, шумный. Она потрогала свой стол,
постель, посидела, подумала. И обедала хорошо, и пила чай со вкусными, жирными сливками, но чего-то уже не хватало, чувствовалась пустота в комнатах, и потолки были низки. Вечером она легла спать, укрылась, и почему-то было смешно лежать в этой
теплой, очень мягкой
постели.
«Видно, гости», — подумал я. Потеряв всякую надежду видеть Веру, я выбрался из сада и проворными шагами пошел домой. Ночь была темная, сентябрьская, но
теплая и без ветра. Чувство не столько досады, сколько печали, которое овладело было мною, рассеялось понемногу, и я пришел к себе домой немного усталый от быстрой ходьбы, но успокоенный тишиною ночи, счастливый и почти веселый. Я вошел в спальню, отослал Тимофея, не раздеваясь бросился на
постель и погрузился в думу.
На одной из близких станций мы даже соблазнились чудесною лунною ночью и, чтобы не ночевать в душной юрте станочника, только что смазанной снаружи (на зиму) еще
теплым навозом, — легли на берегу, устроив себе
постели в лодках и укрывшись оленьими шкурами.
Вздыхают, плюют на песок, позевывая, крутят папироски. Вечер ласково
стелет на берег
теплые тени ветел. Со стороны «Фелицатина раишка» тихо струится заманчивая песня...
Она краснела более и более, наконец присела на полу у
постели его и приложила свою щеку к его щеке;
теплое, влажное дыхание ее шелестило по его лицу…
Мы проехали мимо. Мне казалось, что все эти впечатления сейчас исчезнут и что я проснусь опять на угрюмой бесконечной дороге или у дымного «яма». Но когда наш караван остановился у небольшого чистенького домика, — волшебный сон продолжался…
Теплая комната, чистые и мягкие
постели… На полу ковры, в простенках — высокие зеркала… Один из моих спутников стоял против такого зеркала и хохотал, глядя на отражение в ровном стекле своей полудикой фигуры…
Вечер был
теплый. Ложиться спать рано никому не хотелось. Брат Павлин нарубил дров для костра на целую ночь и даже приготовил из травы
постель для брата Ираклия.
Дыханием
тёплым у моря весна
Чуть гривы коней их шевелит,
На мокрый песок набегает волна
И пену им под ноги
стелет.
И вздумал благодетель устроить в таком месте, где много народа, постоялый двор и собрать в этом дворе всё, что только может быть на пользу и на удовольствие человеку. И устроил благодетель во дворе
теплые горницы, и печи хорошие, и дрова, и освещение, и амбары, полные хлеба всякого, и подвалы с овощами, и запасы плодов, и всякие напитки, и кровати, и
постели, и всякую одежду, и белье, и обувь, и всего столько, что на многих и многих достанет. Сделал так благодетель, а сам ушел и стал дожидаться, что будет.
Стал ездить там, где мог пешком пройти, привык к мягкой
постели, к нежной, сладкой пище, к роскошному убранству в доме, привык заставлять делать других, что сам можешь сделать, — и нет радости отдыха после труда,
тепла после холода, нет крепкого сна и всё больше ослабляешь себя и не прибавляешь, а убавляешь радости и спокойствия и свободы.
Когда, например, кто-нибудь из товарищей предлагал Луке
теплую комнату и мягкую
постель, Лука зачастую отказывался и уходил спать на бульвар или в парк Петровский.
И Володе, как нарочно, в эти минуты представляется
тепло и уют их квартиры на Офицерской. Счастливцы! Они спят теперь в мягких
постелях, под
теплыми одеялами, в сухих, натопленных комнатах.
— Ужасное несчастие, — отвечала, сбрасывая с себя платок, генеральша, — я привезла домой Лару, и пока занялась тем, чтобы приготовить ей
теплое питье и
постель, она исчезла, оставив на фортепиано конверт и при нем записочку. Я боюсь, что она с собой что-нибудь сделала.
Я никак ничего не мог вспомнить, но в это время за ковром, которым была завешена стена у моей
постели, послышался вздох, глубокий,
теплый, куда-то рвущийся вздох, и раздались щиплющие за сердце металлические звуки цитры.
Приехали домой. Ложась в
теплую мягкую
постель и укрываясь одеялом, Софья Львовна вспомнила темный притвор, запах ладана и фигуры у колонн, и ей было жутко от мысли, что эти фигуры будут стоять неподвижно все время, пока она будет спать. Утреня будет длинная-длинная, потом часы, потом обедня, молебен…
Хрущов (смеется). А вы не будьте наблюдательны. (Нежно.) Пойдемте в
постель. Здесь вам неудобно. B
постели и
теплей и покойней. Пойдемте… Там я вас выслушаю и… и все будет прекрасно.
Это произошло на успение. Пообедав, я отпустил Авдотью со двора, а сам лег спать. Спал я крепко и долго. В передней вдруг раздался сильный звонок; я слышал его, но мне не хотелось просыпаться: в
постели было
тепло и уютно, мне вспоминалось далекое детство, когда мы с братом спали рядом в маленьких кроватках… Сердце сладко сжималось, к глазам подступали слезы. И вот нужно просыпаться, нужно опять идти туда, где кругом тебя только муки и стоны…
Он сдернул одеяло. Как в горячем сне, был в глазах розовый, душистый сумрак, и белые девические плечи, и колеблющийся батист рубашки, гладкий на выпуклостях. Кружило голову от сладкого ощущения власти и нарушаемой запретности, и от выпитого вина, и от женской наготы. Мать закутала Асю одеялом. Из соседней комнаты вышла, наскоро одетая, Майя. Обе девушки сидели на кушетке, испуганные и прекрасные. Солдаты скидывали с их
постелей белые простыни и тюфяки, полные
тепла молодых тел, шарили в комодах и шкапах.
В башенке он спал в очень
теплые ночи, но
постель стояла там всегда, и он там же раздевался. Он делал это «для людей», хотя прислуга считала их мужем и женой.